воскресенье, 22 октября 2023
весна смоет все печали
Грустно бродить по мертвым дневникам, но если нет никого больше, кто хочет сохранить остатки былого наследия - это сделаю я
воскресенье, 01 февраля 2015 в 23:16
воскресенье, 01 февраля 2015 в 23:16
Пишет Kerry 2:
Fingolfin by Mathia Arkoniel
URL записи
весна смоет все печали
Прогулялся с Вардой. Говорили о многом, особенно о том, как мы дошли до такой жизни. Стоило мне вновь завести дневник, как меня прорвало, хочется говорить, хочется кричать об этом! Больно. Невыносимо. И выхода нет.
Вновь вспоминаю наш 2010 год. Я, дурное и недоласканное дитя со странными фантазиями, вдруг оказался в кругу своих. Как же это опьяняло! Надо мной не смеялись, меня поддерживали. И другие люди (кхм... но об этом потом) были такими же, как я. Они переживали то же, что и я. Помню, как стыдно было рассказывать о том, о чем раньше я мог упоминать разве что обмолвками. И как восхитительно сладко оказалось увидеть, как кусочки моей мозаики раскрываются и дополняются. Я, дурак, в пьяной эйфории написал некой даме, назовем ее N (довольно известная личность в толкиенистских кругах), похвастался тем, что увидел. Какое счастье, что рассказал не все! Даже одного этого слова - видеть, нет, Видеть - хватило, чтобы надо мной посмеялись.
Сейчас, годы спустя, я начинаю задумываться: а правдой ли было то, что мы переживали? Быть может, это было слишком живой фантазией, разделенной на всех нас, тех, кто рискнул? И у меня нет на это ответа. Пожалуй, многое из увиденного я могу назвать фантазией, выдумкой, иллюзией, но было и кое-что такое, что никак нельзя объяснить рационально. Думаю, ложь бы я почувствовал уже тогда. А своему чутью я доверяю. Только это меня и держит сейчас в Доме Ниенны, мы слишком далеко продвинулись в наших изысканиях.
Тот, кто прикоснулся к тайне, навеки этой тайной повязан. Но тех, кто стал бы нам союзниками в этом, не осталось. И я хочу вырваться из этого счастья, ставшего для меня клеткой, и не хочу загонять себя в клетку иную, ту, в которой живут забитые молотом быта в свои захламленные квартирки граждане.
Что ж, я сам избрал себе эту участь.
Вновь вспоминаю наш 2010 год. Я, дурное и недоласканное дитя со странными фантазиями, вдруг оказался в кругу своих. Как же это опьяняло! Надо мной не смеялись, меня поддерживали. И другие люди (кхм... но об этом потом) были такими же, как я. Они переживали то же, что и я. Помню, как стыдно было рассказывать о том, о чем раньше я мог упоминать разве что обмолвками. И как восхитительно сладко оказалось увидеть, как кусочки моей мозаики раскрываются и дополняются. Я, дурак, в пьяной эйфории написал некой даме, назовем ее N (довольно известная личность в толкиенистских кругах), похвастался тем, что увидел. Какое счастье, что рассказал не все! Даже одного этого слова - видеть, нет, Видеть - хватило, чтобы надо мной посмеялись.
Сейчас, годы спустя, я начинаю задумываться: а правдой ли было то, что мы переживали? Быть может, это было слишком живой фантазией, разделенной на всех нас, тех, кто рискнул? И у меня нет на это ответа. Пожалуй, многое из увиденного я могу назвать фантазией, выдумкой, иллюзией, но было и кое-что такое, что никак нельзя объяснить рационально. Думаю, ложь бы я почувствовал уже тогда. А своему чутью я доверяю. Только это меня и держит сейчас в Доме Ниенны, мы слишком далеко продвинулись в наших изысканиях.
Тот, кто прикоснулся к тайне, навеки этой тайной повязан. Но тех, кто стал бы нам союзниками в этом, не осталось. И я хочу вырваться из этого счастья, ставшего для меня клеткой, и не хочу загонять себя в клетку иную, ту, в которой живут забитые молотом быта в свои захламленные квартирки граждане.
Что ж, я сам избрал себе эту участь.

весна смоет все печали
Старые враги давно покинули дайри: я проверил их дневники. Что ж, это развязывает руки. В далекие уже годы, когда мы вместе сосуществовали тут, меня нередко пытались заткнуть. О, сколько грязи на меня тут вылилось! И за что? Только за то, что я пытался поведать миру правду, пусть бы и нелицеприятную. Но поругаться в интернете - неприятно, куда хуже ссоры в реальности. А все наши недопонимания всегда переходили в ругань при личных встречах. И мы по-прежнему встречаемся на квартирниках, нам некуда деваться друг от друга. Я вынужден молчать и мило улыбаться, а в других своих соцсетях и словом не поминать то, что происходит. Спасибо Варде за идею вернуться на дайри, пожалуй, теперь это единственная площадка, где я могу говорить открыто.
Однако должен заметить: я не могу и не имею права называть этих людей так, как их знают в миру. Их творческие никнеймы для меня также табу. В конце концов, я не хочу испортить им жизнь, вот такой вот я благородный дурак. Но никто мне не запретит называть их по тем именам, которые они сами себе избрали много лет назад, и имена эти известны только тем, кто вхож в Дом Ниенны. За пределами этого Дома, как ныне говорят - за пределами тусовочки, - они неизвестны. И, как вы понимаете, имена эти особые, толкиенистские, а значит, распространенные. Идеально для анонимности!
читать дальше

Однако должен заметить: я не могу и не имею права называть этих людей так, как их знают в миру. Их творческие никнеймы для меня также табу. В конце концов, я не хочу испортить им жизнь, вот такой вот я благородный дурак. Но никто мне не запретит называть их по тем именам, которые они сами себе избрали много лет назад, и имена эти известны только тем, кто вхож в Дом Ниенны. За пределами этого Дома, как ныне говорят - за пределами тусовочки, - они неизвестны. И, как вы понимаете, имена эти особые, толкиенистские, а значит, распространенные. Идеально для анонимности!
читать дальше

06:44
Доступ к записи ограничен
весна смоет все печали
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
весна смоет все печали
Моя дорогая Варда (так и быть, не стану давать ссылку на твой дневник, хоть ты и знаешь, что я этого не одобряю) уговорила меня вернуться на дайри. Сколько лет меня здесь не было? Семь? Десять?.. И много же за это время изменилось! Те, с кем я дружил, ушли на другие площадки, иные и вовсе растворились в безвестности. Возвращаться сюда - все равно, что заходить в давно опустевший и остывший дом. Но что ж, пусть так. Начну дневник с чистого листа. Мне все еще есть, о чем рассказать.

